Люди носят часы не для знания времени,
а лишь статусно демонстрируя
его продуманное распределение.
Я ношу часы очень редко. Когда-то, во времена, описанные в книге «История мираксздания», запястье изнывало от смены хронометров обширной коллекции, демонстрируя статус и достаток.
Сегодня не так. Повседневность окружила нас бессчетным количеством секундомеров исчезающей жизни и нет необходимости помогать им персональным счетчиком.
Впрочем, из той обширной коллекции буржуазного прошлого я сохранил четыре экземпляра: OMEGA Speedmaster 1995, Rolex Milgauss 2007, Swatch Diaphane One Carousel Tourbillon 2001 и Casio G-Shock Giez Gs 300 Titanium 2301 Blue Face Screwback 1998, которые с годами стали классическими раритетами, что с хорошими часами иногда случается.
Прошу прощение за чрезмерное хвастовство, но столь бахвалистая преамбула понадобилась лишь для того, чтобы дать понимание читателю не профанности автора в мире часовой бижутерии.
Занимаясь для своей новой книги «Торговец дыма» историей забытых кубинских сигарных брендов и прочтя не мало о некогда блистательных и забытых марках карибских витол, наткнулся на интересную историю кубинского часового бренда
Cuervo Y Sobrinos, о которой и хочу рассказать.
Чтение рекомендую продолжить под композицию Дональда Фэгана «The Goodbye Look», поскольку это запоминающаяся мелодия о кубинской революции, положенная на звуки самбы, имеет ту же странную дихотомию, как у истории Cuervo Y Sobrinos.
«У нас латинская душа и швейцарское сердце, — так говорит Массимо Росси (CEO бренда), — Или швейцарская душа и латинское сердце».
Чтобы понять гештальт Куэрво и Собринос, нам нужно перенестись на «Машине времени» в 1882 год, когда молодой кубинец по имени Дон Рамон Куэрво открыл ювелирный магазин на авеню Сан-Рафаэль в Гаване.
Сеньор Куэрво начал бизнес во времена политических и экономических потрясений, имея мало шансов на успех. В день, когда он открыл двери своего магазина, прошло всего четыре года с окончания ужасной Десятилетней войны на Кубе, а рабство будет отменено лишь через четыре года. Экономика острова была подорвана разрушением кофейной промышленности и американскими санкциями.
Но бизнес сэра Куэрво пережил как экономический спад, так и Испано-Американскую войну 1898 года.
А последовавшая за этим оккупация Кубы США вызвала беспрецедентный экономический бум. Именно тогда бренд Cuervo Y Sobrinos начал свою поразительную историю.
Сначала Cuervo Y Sobrinos процветала, обслуживая сахарных баронов, скупающих безделушки. А с 1928 года, когда Pan Am начала регулярные рейсы из Ки-Уэста в Гавану, индустрия туризма Кубы пошла в гору, как и семейная ювелирная фирма.
К 50-м годам Куба стала игорной Меккой и публичным домом для испаноязычной элиты Южной Америки, а также для богатых и знаменитых всего мира. Приезжие знаменитости — Карузо, Хемингуэй, Черчилль, Гейбл потратили целое состояние на драгоценности и часы в элегантном салоне Куэрво и Собринос.
Постоянными клиентами магазина также были бандиты, управляющие казино, мафиози и просто состоятельные игроки.
Шли годы, магазин процветал. Cuervo Y Sobrinos продавала так много роскошных часов, что заказала совместные модели у Roskopf, Rolex, Vacheron и Longines.
Купаясь в деньгах, Куэрво решил, что вертикальная интеграция – это путь вперед и запустил собственный бренд.
Кубинский ритейлер производил украшения в Пфорцхайме, Германии и Париже, и собирал часы собственного дизайна в Ла-Шо-де-Фон, Швейцария.
Это было отличное время, немыслимый успех и прибыль. А потом наступил . . . 1958 год. Когда Фидель Кастро захватил власть, революционное запустение не оставило место бизнесу. Куэрво и Собринос был закрыт. Семье Куэрво посчастливилось спастись.
Бренд был закрыт на сорок лет.
В 1997 году итальянский турист и испанский дистрибьютор часов Марцио Вилла возродил бренд (и его бутик в Гаване). Он разрабатывал и продавал швейцарские часы Cuervo Y Sobrinos в кубинском стиле для мировой аудитории. Но результаты бизнеса были не однозначны.
В 2018 году небольшая группа швейцарских инвесторов, ветеранов часовой индустрии, приобрела Cuervo Y Sobrinos и поставила во главе ее Массимо Росси.
«Мы потеряли фокус», — дипломатично оценивает эти годы Росси. «Компания потратила много денег на ненужные действия. К счастью, те времена прошли».
Вероятно, Росси имеет в виду склонность г-на Вильи к финансированию ралли старинных автомобилей и гонок парусных лодок, а также расширение портфолио Cuervo Y Sobrinos до семи коллекций с 200 SKU. Не говоря уже о разработке дорогих письменных принадлежностей.
Сегодня Cuervo Y Sobrinos основывает свою прибыльность на продаже 3 тысяч часов в год в диапазоне цен от 3 до 8 тысяч долларов.
Cuervo Y Sobrinos в версии 3.0 ограничивается небольшими маркетинговыми мероприятиями: локальными презентациями, социальными сетями и сохранением своей позиции официального хронометриста Чемпионата мира по медленному курению сигар.
И хотя я скептически отношусь к конвертации удовольствия в спорт, но это единственное международное мероприятие (кроме выставок и сигарных фестивалей), популяризирующие дымное сибаритство. Так что коллаборация часового бренда с cswcworld греет душу и добавляет респекта марке.
Плюсов бренду добавляет и тот факт, что некоторые серии часов полностью посвящены сигарной тематике,
но помимо этого богатые традиции Гаваны в области классических автомобилей и мотоциклов прекрасно отражены в часах, на циферблате которых американский художник Скотт Джейкобс, словно на миниатюрном холсте, изобразил Knucklehead Bobber 1939 года. Тут уж любителям Harley-Davidson просто не устоять.
«Сегодня стратегия выживания для многих микробрендов в тени Коронагеддона: сократить расходы, сосредоточиться на ключевых рынках Америки, Японии и Китая для Cuervo Y Sobrinos, увеличить онлайн-продажи, сузить продуктовую линейку и оставаться верным бренду, - говорит Росси, - Мы швейцарцы, мы не можем изменить свой характер».
М.П.